И это все о нем   ::   Липатов Виль Владимирович

Возведенные, видимо, местным столяром, стояли широченные, обвитые резьбой спинки, трепетал ситцевый, очень яркий балдахин-полог, резные бильярдные ножки давили на шаткий пол с такой силой, точно хотели провалить его в тартарары. Плоскость кровати была квадратной; на кровати лежало, стояло так много разнообразных вещей, что было понятно – это не кровать, а жилище Анны Лукьяненок. Судя по спицам и моткам шерсти, Анна на кровати вязала; оттого, что на цветастом одеяле стояли две тарелки, можно было заключить, что Анна ела на кровати; исходя из того, что на спинках висело много одежды, можно было понять, что и гардероб находился тут же. Всем была кровать для Анны Лукьяненок – ложем, столовой, гардеробом, столом для игры в подкидного дурака. Вся жизнь женщины проходила на кровати – такого Прохоров еще не видывал.

– Вот это кровать! – продолжал восхищаться он. – Как же вы ее везли от столяра-то? Ночью?

Она захохотала легко, спокойно.

– Днем! – сказала вдова. – Я ее нарочно днем везла… Как тебя зовут-величают? Это ты мне не сказал…

– Александр Матвеевич – вот как меня зовут! – солидно ответил Прохоров и, подумав, добавил: – А я не такой вас представлял, Анна Егоровна… Счетовод, конторская крыса, бумажная душа… Вот и думал, что вы другая…

– Какая же?

– Да вот такая… Черноволосая, высокая, худая, глаза злые. По улице идете – на скулах яркий румянец, рот сжат, губы тонкие.