JК
И это все о нем :: Липатов Виль Владимирович
Страница: 221 из 594 – Превратить школу в лесотехнический институт?
Женька отодвинул от себя блюдце с таким видом, точно хотел сказать: «Не буду пить ваш чай, если вы порете чепуху!» Однако через две-три секунды, устыдившись укоризненного взгляда Лидии Анисимовны, он вернул блюдечко в прежнее положение.
– Не надо устраивать из школы лесотехнический институт, – мрачно сказал Женька. – Но в век научно-технической революции нас должны учить хотя бы зачаткам экономических знаний. Я сальдо от бульдо отличить не могу, а мне бы надо уметь пользоваться простейшей электронно-счетной машиной. Вот ведь какая петрушка! Понимаете? Аркадий Заварзин и восьми классов не кончил, треть жизни провел в тюрьме, а лучше меня разбирается в экономике лесозаготовок. Это ли не парадокс? Это ли не безобразие, черт возьми!
– Евгений, перестаньте чертыхаться! – наконец рассердилась Лидия Анисимовна. – Извольте пить чай – остынет.
– Прошу простить меня, Лидия Анисимовна, – забормотал Женька, – но уж очень важный вопрос… Ой, какой вкусный чай! Вот спасибочки-то, Лидия Анисимовна.
В несколько крупных глотков выпив стакан очень горячего чая, Женька снова вскочил с места, пробежал из угла в угол комнаты, вернувшись к столу, обеими руками оперся на разноцветные салфетки.
– Аркадий Заварзин в десять раз лучше меня разбирается в экономике лесозаготовок! – опять нервно заговорил он. – А это вам не фунт изюма, так как Заварзин заодно с Гасиловым, а я… Я ни черта пока не могу понять в махинациях мастера, хотя превосходно знаю, что он тунеядец, а может быть, и жулик…
Викентий Алексеевич сидел неподвижно и думал о том, что жизнь иногда выкидывает странные штуки.
Женька отодвинул от себя блюдце с таким видом, точно хотел сказать: «Не буду пить ваш чай, если вы порете чепуху!» Однако через две-три секунды, устыдившись укоризненного взгляда Лидии Анисимовны, он вернул блюдечко в прежнее положение.
– Не надо устраивать из школы лесотехнический институт, – мрачно сказал Женька. – Но в век научно-технической революции нас должны учить хотя бы зачаткам экономических знаний. Я сальдо от бульдо отличить не могу, а мне бы надо уметь пользоваться простейшей электронно-счетной машиной. Вот ведь какая петрушка! Понимаете? Аркадий Заварзин и восьми классов не кончил, треть жизни провел в тюрьме, а лучше меня разбирается в экономике лесозаготовок. Это ли не парадокс? Это ли не безобразие, черт возьми!
– Евгений, перестаньте чертыхаться! – наконец рассердилась Лидия Анисимовна. – Извольте пить чай – остынет.
– Прошу простить меня, Лидия Анисимовна, – забормотал Женька, – но уж очень важный вопрос… Ой, какой вкусный чай! Вот спасибочки-то, Лидия Анисимовна.
В несколько крупных глотков выпив стакан очень горячего чая, Женька снова вскочил с места, пробежал из угла в угол комнаты, вернувшись к столу, обеими руками оперся на разноцветные салфетки.
– Аркадий Заварзин в десять раз лучше меня разбирается в экономике лесозаготовок! – опять нервно заговорил он. – А это вам не фунт изюма, так как Заварзин заодно с Гасиловым, а я… Я ни черта пока не могу понять в махинациях мастера, хотя превосходно знаю, что он тунеядец, а может быть, и жулик…
Викентий Алексеевич сидел неподвижно и думал о том, что жизнь иногда выкидывает странные штуки.