Цвет ярости - алый   ::   Романовский Александр

Возможно, Хэнк Таран отправился на прием к упомянутой Шишке. Свита была вооружена до зубов, однако, если бы речь шла о полномасштабной “разборке”, он снял бы с постов большую часть своей охраны. Таран собирался не драться, но, похоже, беседовать.

С кем – это уже другой вопрос. На приглашение родственников тех, головы которых принесли на Подворье в мешках, он не удосужился бы даже ответить. Не говоря о том, что никогда не отправился бы в столь очевидную ловушку. Следовательно, приглашение исходило от кого-то, чей вызов Хэнк просто не мог отклонить.

Вряд ли это Череп.

Мысль же о том, что вся эта суета связана с его персоной, Курт отбросил, сочтя за самонадеянность. Гораздо проще было поверить, что от Тарана требовали отступного за убитых родичей, нежели в то, что кто-то заинтересовался мохнатым узником. Даже Череп, если подумать, приобрел бы лишь проблемы.

Волк пытался подслушать разговоры охранников, но те были непривычно молчаливы. Кроме того, в большинстве своем они сами не понимали, что происходит. Если кому-то и была известна правда, то он крепко держал язык за зубами или просвещал остальных под “строжайшим секретом”.

Таким образом, ничего определенного в тот день Курт не узнал. Он сидел в сырой камере, прислушивался к собственным мыслям и смутным предчувствиям. Последние твердили, что грядут большие перемены. А перемены – хорошо само по себе.

Потому что хуже быть не могло.

Вероятно.

Возвращение на Подворье прошло благополучно.