Дело о пропавшем боге   ::   Латынина Юлия

По приезде в Харайн инспектор вел себя, будто намеревался не раскрывать преступление, а предотвращать катастрофу по всей ойкумене.

— Ваша версия, Нан, — покачал головой Шаваш, — покоится на сомнительном допущении, что Ир и в самом деле способен творить чудеса — это раз. И она не объясняет, что за человек пытался выкрасть из дома покойника сомнительные для наместника документы — это два.

— История с документами не обязана иметь отношение к истории с мятежом, — сердито возразил Нан.

Шаваш раскрыл было рот, но внезапно деланно зевнул и поднялся, коротко пожелав господину инспектору удачной ночи и пророческих снов. Нан молча морщился в кресле, мял в руках толстую луковицу карманных часов. Эта привычка вечно ходить с часами Шаваша весьма раздражала. Инспектор нянчился с новомодной игрушкой беспрестанно, как другие — с талисманами. Но Шаваш не собирался зависеть ни от воли богов, ни от воли какой-то механической машинки.

У двери Шаваш обернулся:

— Вы все хотите свести к высоким идейным соображениям, а я вам говорю, что это простая уголовщина.

— Одно влечет за собой другое, — ответил Нан.



3

Шаваш долго не мог заснуть, слушал, как шумит за окном сад, вертелся в теплой, пуховой постели, вспоминая дочку судьи, щурился в противоположный угол, туда, где выстроилась пирамидка раскрашенных, изящной работы хранителей очага.

Шаваш был раздражен и встревожен. Этого еще не хватало, чтобы Нан принялся рассуждать как, скажем, господин Бахадн.