Дикая магия   ::   Уэллс Энгус

Каландрилл поднёс её руку к губам и нежно поцеловал пальцы, но тут же оттолкнул её от себя, чувствуя, что ещё немного — и он уже не сможет себя сдержать и прижмётся к ней. «Дера, — подумал он, — неужели Брахт и Катя испытывают такую муку каждую ночь? Я и подумать не мог, что это так трудно».

— Как же тяжело, — прошептал он.

— Да, — выдохнула Ценнайра, — но мы дали обет.

— Истинно, — простонал он, и Брахт тут же зашевелился, открыл глаза и схватился за эфес меча, лежавшего у него на груди. Приподнявшись на локте, он посмотрел на Каландрилла, что-то хрюкнул и опять закрыл глаза.

— Спи, — сказала Ценнайра, и Каландрилл, кивнув, отпустил её руку.

Он не сразу уснул, размышляя о Ценнайре и обо всем, что рассказал ему Очен. Мысли громоздились одна на другую, но постепенно сон, полный страсти и отчаяния, овладел им.

Каландрилл проснулся с первыми лучами рассвета. Глаза у него слезились, во рту было сухо, одеяло после беспокойной ночи сбилось в комок. Он пинком отшвырнул его от себя и, зевая, осмотрелся. Солнце ещё не поднялось над горизонтом. Небо, там, где оно всходило, было ещё молочным. Несмотря на унылую картину, птицы уже распевали вовсю. Он умылся и принялся кинжалом соскребать со щёк и подбородка щетину. Котузены собирались, как обычно, быстро и молча. Они кипятили воду и готовили лошадей. Катя хлопотала у костра, Ценнайра помогала ей, Брахт занимался утренним туалетом жеребца. Каландрилл улыбнулся женщинам и удалился из виду, дабы удовлетворить свои потребности.