Исповедь монаха   ::   Питерс Эллис

Но я пока сама не знаю, предпочту ли я и далее оставаться здесь, если мне будет предложено право выбора. Когда участвуешь в создании чего-то от самого основания, невольно возникает чувство сродни материнскому — будто это твое собственное чадо.

Деревянную монастырскую ограду со временем, конечно, заменят каменной стеной, как и вытянувшиеся вдоль нее деревянные здания — лазарет, разные подсобные помещения и службы, странноприимный дом, амбары: мало-помалу все будет отстроено в камне. Но уже и сейчас картина была для глаза приятная: проходя под сводами галереи, они заметили, что садик засажен травой, а посередине в неглубокой каменной купели налита вода, чтобы к ней слетались разные пташки.

— На следующий год заведем тут цветы, — сообщила им сестра Урсула. — Со мной из Полсворта приехала сестра Бенедикта, наша лучшая садовница, — это все ее заботами. У нее удивительный дар — и цветы будто сами растут, и птицы сами на руку садятся. Как это у нее получается, не знаю.

— А мать аббатиса у вас здесь тоже из Полсворта? — поинтересовался Кадфаэль.

— Нет, епископ де Клинтон призвал мать Патрицию из Ковентри. А нам обеим следует вернуться в нашу обитель, когда нужда в нас здесь отпадет, если только, как я уже сказала, нам не позволят навсегда остаться в Фарвелле. На это нужно будет испросить согласие епископа, и, как знать, быть может, он охотно удовлетворит наше желание.

Они миновали церковный двор и оказались в другом, закрытом, дворике.