Исповедь монаха   ::   Питерс Эллис

Время подходило к заутрене, и незачем было смущать юных сестер, которые могут оробеть, застав в церкви двух незнакомых мужчин, пусть даже монахов и братьев по ордену. Он прошел к южным вратам и стал там, праздно глядя на садик, готовый по первому зову Хэлвина подойти к нему и помочь подняться на ноги.

Сейчас возле купели в середине двора стояла одна из здешних сестер, очень стройная, пряменькая, и невозмутимо кормила птиц. Она крошила хлеб на широкий край чаши, а остатки протягивала на раскрытой ладони. Ее окружало живое облако трепещущих крыльев. Черное монашеское платье очень шло к ее стройной фигуре, и в девичьей грациозности было что-то неуловимо знакомое. Кадфаэля вдруг словно молнией пронзило. Эта благородная посадка головы, длинная шея, прямые плечи, тонкая талия и изящная удлиненная кисть, протянутая навстречу слетевшимся птицам, — все это он уже несомненно видел раньше, только не здесь, где-то совсем в другом месте и при ином, неверном и тусклом свете. Сейчас она стояла под открытым небом и ее ласкали нежные лучи утреннего солнца, и все же он не мог не верить свои глазам, не мог так ошибаться.

Значит Элисенда здесь, в Фарвелле. Элисенда в монашеском платье. Значит невеста сбежала из-под венца, не в силах разрешить непосильную для нее задачу, и предпочла монастырь браку с нелюбимым, с кем угодно, кроме ее несчастного возлюбленного Росселина.