Дюна (Книги 1-3)   ::   Херберт Фрэнк

Он с видимым усилием удерживал рвущиеся с языка бранные слова, поскольку они все равно не достигли бы цели: единственное, на что был нацелен разум навигаторов Союза, - это невозможность увидеть ближайшее будущее на этой равнине. Неужели эти двое так зависят от своего дара, что потеряли надобность и в своих глазах, и в своем разуме? - дивился император.

- Преподобная мать, - сказал он, - мы должны составить план.

Она отбросила на спину капюшон и немигающим взором посмотрела ему прямо в лицо.

Взгляд, которым они обменялись, таил в себе полное взаимопонимание. У них осталось одно оружие, и они знали какое: предательство.

- Вызовите графа Фен ринга из его покоев, - сказала Преподобная мать.

Падишах-император кивнул одному из своих приближенных, и тот поспешно вышел, чтобы исполнить приказ императора.

* * *

Он был воином и мистиком, великаном-людоедом и

святым, хитрым и невинным, рыцарски-благородным и

безжалостным, меньше чем Богом, но больше чем

человеком. Побуждения Муаддиба не поддаются

измерению обычными стандартами. В момент своего

триумфа он видел уготованную ему смерть, но все же

принял представительство. Можете ли вы сказать, что

он пошел на это ради справедливости? Тогда какой

справедливости? Помните, мы говорили о Муаддибе,

который велел делать барабаны из кожи своих врагов;

о Муаддибе, который отрицал все, что давало ему его

герцогское прошлое.