Страница:
91 из 721
Наши дальние владения полностью беззащитны, поскольку сторожить их — для отвода глаз — приставлены старики и необученные юнцы, щеголяющие зелеными доспехами! Мы живем, как трусишка-газен: не смеем дышать и надеемся, что харулт нас не растопчет! Но эти надежды тщетны. В любой день можно ожидать, что все наши уловки будут разгаданы. И тогда властители, жаждущие нашей гибели, нападут и ударят со всей жестокостью!
Кейок водрузил шлем на голову, а затем подчеркнуто неторопливо застегнул ремешок под подбородком.
— Твои солдаты умрут, защищая тебя, госпожа.
— Вот именно, Кейок. — Слова рвались из самого сердца Мары; она не могла унять бурю чувств, из которых главным была безнадежность. — Все они умрут. А также и ты, и Вайо, и даже старая Накойя, Потом враги, убившие моего отца и брата, отправят мою голову и натами нашей семьи к властителю Минванаби, и… и Акомы больше не будет.
Старый солдат в молчании опустил руки. Он не мог ни опровергнуть слова своей госпожи, ни предложить ей хоть какое-нибудь утешение. Он тихо приказал носильщикам идти вперед, к дому, к свету, к средоточию красоты и искусства, ко всему, что было сердцем Акомы.
Носилки качнулись, когда после неровной почвы луга рабы вступили на мощенную гравием дорожку. Устыдившись своей вспышки, Мара распустила завязки занавесок, и тонкие полотнища упали, отгородив ее от мира. Понимая, что, возможно, она плачет, Кейок выступал рядом с паланкином, глядя только перед собой. Выжить, не утратив чести, — это казалось недостижимой мечтой после гибели властителя Седзу и его сына.
|< Пред. 89 90 91 92 93 След. >|