Из жизни фруктов   ::   Лаврова Ольга

– Не пойму, от чего вам лечиться, дядя Коля, вы же в порядке, – втягивает старика в откровенность Пал Палыч.

– От того лечусь, что пить нормально не могу, – сетует Стару­хин. – Раз! – и забываю. Вот на тебя гляжу – будто первый раз вижу.

– Надо же! Все забываете?

– Нет, ну главное помню. В городе я с любого конца домой доеду. – Мысли его внезапно перескакивают. – Эта вот сестра – самая вредная! – шепчет он, указывая куда-то в сторону. – Так уколет – три дня боком сидишь. Ты ей когда попадался?

– Я не здешний, дядя Коля. Насчет базы я. – Знаменский быстро вынимает голубой бланк акта и протягивает Старухину.

Тот пристально читает.

– Подписанный… – говорит он непонимающе. – Значит, я уж подписал?

– Это ваша подпись?

– Чья ж еще!

Старухин сует бланк обратно Знаменскому и поспешно ощупы­вает карманы пальто.

– А где же?..

– Вон как вы ее помните! – улыбается Знаменский. – А на память жаловались. Пожалуй, и Васькина по имени-отчеству помните?

– Васькина? Не, не помню.

– А Малахова?

– Малахова помню. Малахов Ваня. Он меня и рекомендовал по общественной линии. Малахов Ваня, как же.

* * *



Машина Томина, где кроме него и Панко сидят двое сотрудни­ков ОБХСС, стоит неподалеку от рынка. Приметив проезжаю­щий мимо грузовик с немосковским номером, нагруженный мешками, Томин спрашивает:

– Поглядим?

– Давайте, – откликаются сзади. – Похоже, первая картошка.