JК
Ящик Пандоры (Пандора - 1) :: Херберт Фрэнк
Страница: 165 из 495Теперь
Аваата понимает такой язык. Аваата говорит:
сознание - дар Бога Вида индивидууму.
Совесть - это дар Бога Личности всему виду.
В совести ты найдешь форму, придаваемую
сознанию, и красоту.
Керро Паниль, переводы из "Авааты".
Хали не ощущала течения времени, но когда эхо ее слов перестало отзываться раскатами в глубине мозга, она обнаружила, что стоит лицом к лицу с собой. Она все еще ощущала вокруг себя крохотное помещение, открытое для нее Кораблем позади терминала в архивах. И в этой комнате лежало ее тело. Ее плоть распласталась на желтой кушетке, а Хали смотрела на нее сверху вниз, не понимая, как такое может быть. Комнату заливал свет, расплескиваясь повсюду. Хали поразилась - насколько увиденное отличалось от того, что всегда показывали ей зеркала. Глянцевое покрытие кушетки оттеняло смуглую кожу. За левым ухом, под коротко стриженными волосами, проглядывала родинка. Свет был таким ярким, что хотелось прищуриться, но странным образом не резал глаз, и колечко в носу отражало его, сверкая. Все тело окружал странный ореол.
Хали попробовала заговорить - и долгое, наполненное ужасом мгновение ощущала, что не в силах этого сделать. Она попыталась вернуться обратно, в свое тело. А потом на нее снизошло спокойствие, и она услышала голос Корабля:
- Я с тобою, Экель.
- Это... как гибернация? - Она слышала собственный голос, не шевеля призрачными губами.
- Намного сложнее. Я показал тебе это, чтобы ты запомнила.
Аваата понимает такой язык. Аваата говорит:
сознание - дар Бога Вида индивидууму.
Совесть - это дар Бога Личности всему виду.
В совести ты найдешь форму, придаваемую
сознанию, и красоту.
Керро Паниль, переводы из "Авааты".
Хали не ощущала течения времени, но когда эхо ее слов перестало отзываться раскатами в глубине мозга, она обнаружила, что стоит лицом к лицу с собой. Она все еще ощущала вокруг себя крохотное помещение, открытое для нее Кораблем позади терминала в архивах. И в этой комнате лежало ее тело. Ее плоть распласталась на желтой кушетке, а Хали смотрела на нее сверху вниз, не понимая, как такое может быть. Комнату заливал свет, расплескиваясь повсюду. Хали поразилась - насколько увиденное отличалось от того, что всегда показывали ей зеркала. Глянцевое покрытие кушетки оттеняло смуглую кожу. За левым ухом, под коротко стриженными волосами, проглядывала родинка. Свет был таким ярким, что хотелось прищуриться, но странным образом не резал глаз, и колечко в носу отражало его, сверкая. Все тело окружал странный ореол.
Хали попробовала заговорить - и долгое, наполненное ужасом мгновение ощущала, что не в силах этого сделать. Она попыталась вернуться обратно, в свое тело. А потом на нее снизошло спокойствие, и она услышала голос Корабля:
- Я с тобою, Экель.
- Это... как гибернация? - Она слышала собственный голос, не шевеля призрачными губами.
- Намного сложнее. Я показал тебе это, чтобы ты запомнила.