К чикагской впадине   ::   Брэдбери Рэй

- Может быть, тогда, в семидесятом, они и были, но сейчас...

- Тысяча девятьсот семидесятый. Вы тогда, наверное, были ребенком. Масло в те времена упаковывали в ярко-желтую бумагу. "Детская радость" - Мыло Кларка в оранжевой обертке. "Млечный Путь"* - у тебя во рту целая Вселенная со всеми ее звездами, кометами и метеоритами. Славно...

- Ничего здесь нет славного, - юноша внезапно поднялся. Ты что, больной?

- Я болен воспоминаниями о мандаринах и лимонах. А апельсины вы помните?

- Чертовски хорошо. Апельсины, черт побери. Ты ведь наврал, наврал? Тебе просто хочется, чтобы меня совсем скрутило? Ты что, спятил? Ты что, про закон не слыхал? Знаешь, куда я могу тебя отвести?

- Знаю, знаю, - ответил старик, пожав плечами. - Это на меня погода действует. Захотелось сравнить...

- Сравнить небылицы, вот как называют это в спецполиции, небылицы, слышишь - ты, старый приставучий ублюдок!

Он схватил старика за лацканы, так что они треснули, и закричал ему в лицо:

- А почему бы мне самому не вытряхнуть из тебя душу?! Я сидел, никого не трогал, я...

Он отпихнул старика. Потом, решившись, бросился на него, осыпая ударами, а тот стоял, словно под дождем в чистом поле, и почти не защищался. Парень мстил за сигареты, фрукты, сладости, и старик наконец упал, сбитый пинком. Тогда юноша оставил его и завыл в голос. Старик сел на земле, сморщился от боли, потрогал разбитые губы, открыл глаза и удивленно посмотрел на своего противника.

Юноша рыдал.

- Ну...