Страница:
575 из 721
— Она к тебе ластится?
— Да.
— И целует?
— Часто.
— А как целует?
— Как надо, — ответил Пейсу.
— Обвивает руками шею и часто-часто чмокает в лицо?
— Откуда ты знаешь? — изумился Пейсу.
— И прижимается к тебе?
— Какое там прижимается, — сказал Пейсу. — Льнет к тебе, а сама вся так ходуном и ходит.
В эту минуту я отчетливо представил себе, как поступил бы на моем месте Фюльбер. В сущности, этим совсем недурно руководиться: вообразить себе, как поступил бы в том или ином случае Фюльбер, и делать наоборот. На сей раз это рассуждение привело к следующему.
— Имей в виду, ты у нее не один, — сказал я.
— Как, — удивился Пейсу. — И ты тоже?
— И я тоже.
Еще одно маленькое усилие. Пойдем до конца по пути антифюльбертизма.
— Но со мной дело обстоит куда хуже, — продолжал я.
— Куда хуже! — как эхо повторил Пейсу.
Я рассказал ему, что произошло, когда я отдыхал днем. Разговаривая, я оперся спиной о перегородку стойла, и Амаранта положила голову мне на плечо. Правой рукой я гладил ее подщечину. И она, всегда такая норовистая, не пыталась меня укусить, а только ласково захватывала губами мою шею.
— Вот видишь, — сказал я ему, — ты пришел ко мне исповедаться, а вместо этого исповедуюсь я.
— Но ведь я-то не могу дать тебе отпущение грехов, — заметил Пейсу.
— Это неважно, — живо возразил я. — Важно высказать другу то, что тебя мучает, и признать за ним право тебя судить.
Молчание.
|< Пред. 573 574 575 576 577 След. >|