Нет повести печальнее на свете...   ::   Шах Георгий Хосроевич

– При том условии, что назначенная сумма будет выплачена заранее.

– Аванс вы получили, а остальное – по завершении операции.

– Цены безбожно выросли, помидоры нынче на рынке шли по двадцать сестерций, а о мясе и сказать страшно.

– Ну и что?

– А то, – нагло заявила блондинка, поправляя гигантский шиньон на голове, – что не мешало бы прибавить.

– Позвольте, вы дали согласие…

– Да, но до рынка. Кроме того, я рискую своей незапятнанной репутацией.

– В таком случае мы отказываемся от ваших услуг. До свиданья, синьора, и не забывайте, что вы обязались держать язык за зубами.

– Именно за это я оставляю у себя аванс. Мое почтение, молодые люди. – Она сотворила подобие книксена с грацией мула и мелкими шажками засеменила к выходу.

Ром и Ула с удивлением наблюдали за этой сценой. Неужели философ решился доверить их судьбу такой особе? И тут вдруг Рома озарило.

– Да это же наш ячменный бочонок! – воскликнул он.

– Ты таки узнал, негодный, – сказал Сторти, снимая с себя парик. И бросился обнимать молодых, уделив предпочтение Уле.

– Я всегда знал, что у меня выразительная спина, – сказал наставник с гордостью. – Придется показывать полиции только фасад. Но в целом испытание прошло успешно.

– Для чего понадобился этот маскарад?

– Я думал, ты умнее, сын мой. За мной установлена слежка, и не превратись я в прекрасную даму, так только навел бы на вас сбиров. [3]

– Как отец? – с тревогой спросил Ром.