JК
О дивный новый мир :: Хаксли Олдос
Страница: 39 из 51– Слова льются потоком – Хотя Нил-и-короче…»
– Так какая же река длиннее всех в Африке?
Глаза мальчугана ясны и пусты.
– Не знаю.
– А как же Нил?
– «Нил-самая-длинная-река-в-Африке-и-вторая…»
– Ну, так какая же река длинней всех, а, Томми?
Томми разражается слезами.
– Не знаю, – ревет он.)
Этот горестный рев обескураживал ранних исследователей, подчеркнул Директор. Эксперименты прекратились. Были оставлены попытки дать детям во сне понятие о длине Нила. И правильно сделали, что бросили эти попытки. Нельзя усвоить науку без понимания, без вникания в смысл.
– Но вот если бы они занялись нравственным воспитанием, – говорил Директор, ведя студентов к двери, а те продолжали поспешно записывать и на ходу, и пока поднимались в лифте. – Вот нравственное-то воспитание никогда, ни в коем случае не должно основываться на понимании.
– Тише… Тише… – зашелестел репродуктор, когда они вышли из лифта на пятнадцатом этаже, и шелестенье это сопровождало их по коридорам, неустанно исходя из раструба репродукторов, размещенных через равные промежутки. Студенты и даже сам Директор невольно пошли на цыпочках. Все они, конечно, были альфы; но и у альф рефлексы выработаны неплохо. «Тише… Тише…» – весь пятнадцатый этаж шелестел этим категорическим императивом.
Пройдя на цыпочках шагов сто, Директор осторожно открыл дверь. Они вошли и оказались в сумраке зашторенного спального зала. У стены стояли в ряд восемьдесят кроваток.
– Так какая же река длиннее всех в Африке?
Глаза мальчугана ясны и пусты.
– Не знаю.
– А как же Нил?
– «Нил-самая-длинная-река-в-Африке-и-вторая…»
– Ну, так какая же река длинней всех, а, Томми?
Томми разражается слезами.
– Не знаю, – ревет он.)
Этот горестный рев обескураживал ранних исследователей, подчеркнул Директор. Эксперименты прекратились. Были оставлены попытки дать детям во сне понятие о длине Нила. И правильно сделали, что бросили эти попытки. Нельзя усвоить науку без понимания, без вникания в смысл.
– Но вот если бы они занялись нравственным воспитанием, – говорил Директор, ведя студентов к двери, а те продолжали поспешно записывать и на ходу, и пока поднимались в лифте. – Вот нравственное-то воспитание никогда, ни в коем случае не должно основываться на понимании.
– Тише… Тише… – зашелестел репродуктор, когда они вышли из лифта на пятнадцатом этаже, и шелестенье это сопровождало их по коридорам, неустанно исходя из раструба репродукторов, размещенных через равные промежутки. Студенты и даже сам Директор невольно пошли на цыпочках. Все они, конечно, были альфы; но и у альф рефлексы выработаны неплохо. «Тише… Тише…» – весь пятнадцатый этаж шелестел этим категорическим императивом.
Пройдя на цыпочках шагов сто, Директор осторожно открыл дверь. Они вошли и оказались в сумраке зашторенного спального зала. У стены стояли в ряд восемьдесят кроваток.