Огонь в ночи   ::   Парнов Еремей

Не успел я проснуться, как все, что меня касалось, уже дышало беспросветным одиночеством" *.

Это, так сказать, свидетельство, причем взятое непреднамеренно, почти наугад, из произведения писателя-реалиста. Попробуем сопоставить его со столь же беглым наблюдением фантаста, увидевшего в серебристой параболической глубине мгновенные черты аборигенов одного из многих миров "Солнечного кольца".

"Это были лица людей, которые и минуты не могли пробыть наедине с собой, лица усталых людей, не сознающих своей усталости, лица испуганных людей, не подозревающих о собственных страхах... Всех этих людей грызло неосознанное беспокойство, ставшее составной частью жизни и заставлявшее искать какие-то психологические щиты, чтобы укрыться за ними".

Как мы видим, фантасту даже не пришлось добавлять галактические мазки к сугубо реалистическому портрету своего современника. В игре универсалиями, именуемой фантастикой, к "кошмарам Америки" добавлены лишь две вымышленные сущности: волчок и мутанты. Причем, "чудо с волчком" мы должны рассматривать как своего рода граничное условие игры, как символ, подобный все той же волшебной двери или калитке в стене, а мутанты, точнее, серии или даже мультиплеты мутантов (Энн - Кэтлин Престон в женском варианте и Виккерс - Крофорд-Фландерс в мужском), играют служебную роль бродильной затравки, окончательно взрывающей кипящий нетерпимостью мир.