От грозы к буре   ::   Елманов Валерий

 – Но тыже сам сказал, владыка, что он не знает ни арамейского, ни греческого. К тому же сразу видно – давно писано. Даже буквы кое-где выцвели.

– А что это тогда за рукописи?

– «Таинство» Амвросия Медиоланского там лежало, «О святой Троице» епископа Илария. Еще Евсевий Кесарийский был – «Приготовление к Евангелию», – начал перечислять смуглый.

– Еще что?

– Иоанн Дамаскин тоже имелся. Рядом с ним сочинения патриарха Константинопольского Фотия – «Амфилохия» и «Номоканон».

– Еще, – нетерпеливо потребовал отец Герман. – Из нынешних кто-то был?

– Евфимий Зигабен, Евстафий Солунский, Иоанн Зокара, Феодор Вальсамон и Михаил Пселл.

– Ну, это все… – разочарованно пробормотал хартофилакс и уставился на Арбу, буравя его своим колючим взглядом. – Неужто более там ничего не хранилось из такого?.. – Он сделал в воздухе неопределенный жест.

Арба замялся.

– Прежде чем отвечать, вспомни о своем брате, – предложил отец Герман. – Если ты сейчас не вспомнишь, то ему может стать плохо.

– Ему и так плохо, – глухо откликнулся смуглый.

– А будет совсем худо, – почти ласково произнес хартофилакс. – Ты же меня знаешь, верно?

– Были кое-какие, – нехотя выдавил Арба.

– Какие? – еще ласковее спросил отец Герман.

– На одной сверху написано «Против христиан». Толстая такая, – с трудом выдавил из себя смуглый.

– А еще? – угрожающе вопросил хартофилакс.