Парадоксы Младшего Патриарха   ::   Раткевич Элеонора Генриховна

Ах ты, маленький мерзавец! Нет, но каково самообладание, а? Раскрой я рот – и вмиг бы зашелся хохотом. Потому и молчу. А Тхиа все нипочем. Даже голос не дрогнул. Ни смешка, ни даже натуги. Благородная грусть, и ничего более.

– Конечно, – подхватил дядюшка. – Безусловно! Не следовало мне настаивать… ох, не следовало. Если высокое собрание меня извинит, я хотел бы сопроводить его двоюродную светлость, дабы он мог предаться своей скорби вдали от наших нескромных глаз.

Какую-какую, простите, светлость?!

Впрочем, какой бы светлость ни была, а управился с ней дядюшка отменно. Рукой, обернутой в салфетку, он ухватил юнца под локоток и потащил его к двери, не переставая вполголоса журить.

Дверь захлопнулась. Спустя мгновение до моего слуха донесся еще один хлопок, негромкий, навроде эха. Ай да дядюшка! Это какую же оплеуху отвесить надо, чтоб ее через тяжеленную дверищу слышно было?

Вернулся дядюшка очень скоро, а слуги навели порядок и того скорее. Что за способами покойный господин Майон Хелойя сумел так неправдоподобно, нечеловечески вышколить своих слуг? М-да… неудивительно, что Тхиа отсюда сбежал при первой возможности.

Все еще бледный, но улыбающийся дядюшка воздвигся за своим столом с поднятым кубком.

Все верно. Самая пора попытаться как-то замять случившееся. Сгладить неловкость, одним словом. Однако досадное происшествие произвело на господина Кадеи слишком уж глубокое впечатление.

– Выпьем за здоровье покойника! – возвестил он, обеими руками сжимая свой кубок.