Песнь Хомейны   ::   Роберсон Дженнифер

Когда Финна поглотила пустота, глаза его расширились – потом сузились, он нахмурился, словно старался понять, что происходит, и научиться этому. Его пальцы легко коснулись футляра арфы, словно он хотел убедиться в том, что это явь, а не сон. Когда я перевел взгляд на Финна, очертания человека уже исчезли, сменившись еще неотчетливыми очертаниями волчьего тела. Я ощутил знакомую тошноту – не знаю, сумею ли когда-нибудь привыкнуть к этому зрелищу – и снова перевел взгляд на Лахлэна. Лицо его приобрело зеленоватый оттенок, на мгновение мне показалось – его сейчас вырвет от страха и потрясения. Но – нет, все обошлось.

Рыжеватый волк с глазами Финна взмахнул хвостом и в мгновение ока исчез за деревьями.

– Они не заслуживают того, чтобы их боялись, – сообщил я Лахлэну, конечно, если ты не сделал ничего, чтобы заслужить их вражду.

Я улыбнулся: теперь он смотрел на меня так, словно я тоже мог быть волком

– или не меньшем зверем, чем волк:

– Ты же говорил, что ты – невинный человек: арфист… чего тебе бояться Финна?

На самом-то деле я знал, что, как бы ни был невинен человек, от этого он не перестает бояться подобных вещей. Быть может, совесть Лахлэна и была вовсе не так чиста, как он утверждал – но может быть также, что у него были свои причины испугаться увиденного. Он снова посмотрел вслед Финну, лицо его утратило зеленоватый оттенок и было теперь просто бледным – на нем читалось потрясение, восхищение и страх, словно бы перед богом.