Песнь Хомейны   ::   Роберсон Дженнифер

– Что он вам сказал прежде, чем изменился?

Я рассмеялся:

– Это своего рода философия. Разумеется, философия Чэйсули – а потому она равно чужда и хомэйнам, и элласийцам.

Тщательно выговаривая слова, я повторил:

– Толмоора лохэлла мэй уик-ан, чэйсу. Это примерно означает – судьба человека всегда в руках богов, – с той же тщательностью я повторил жест Финна поднял открытую ладонь и развел пальцы веером. – Обычно это сокращают до одного слова: толмоора. Его более чем достаточно – оно и так о многом говорит само по себе.

Лахлэн медленно покачал головой:

– Думаю, мне это не настолько чуждо. Вы забываете, что я священнослужитель. Конечно, я служу одному богу, и он очень отличается от богов Финна, но меня учили понимать чужие верования. Более того – я всем сердцем верю, что человек может знать свое божество и служить ему, – он похлопал рукой по футляру арфы. – Мой дар – здесь, Кэриллон. Быть может, дар Финна заключен в чем-то еще, но мой не менее силен. И, быть может, я с такой же, если не большей, готовностью принимаю свою судьбу…

Он улыбнулся:

– Толмоора лохэлла мэй уик-ан, чэйсу… Какая красноречивая, фраза.

– А у вас есть что-то подобное? Лахлэн рассмеялся:

– Вы бы не сумели это произнести. Для этого нужно родиться элласийцем, он снова коснулся футляра арфы. – Вот эта звучит попроще: Ийана Лодхи, ийфэнног фаэр. Человек с гордостью идет по своему пути, когда он смиренен пред Лодхи.