Реквием для хора с оркестром   ::   Твердов Антон

Но Эдуард привык думать о себе, как о самостоятельно мыслящей единице, поэтому и допускал подобные высказывания.

Эдуард Гаврилыч поднялся и с лязганьем открыл замок наручников. Четырехногий бармен отошел на шаг от прилавка и остановился, потирая запястья и со страхом поглядывая на двухголового участкового.

А участковый тем временем опустился снова на стул, достал из кармана безразмерных шароваров планшет с прикованной к нему железной цепью шариковой ручкой.

— Ну? — гаркнул Гаврилыч на бармена. — Встань ровно! Как тебя звать?

— Как твое имя, милый друг? — тут же переформулировал вопрос Эдуард.

— Па… Па… Папинаци, — запинаясь, ответил бармен и вытянул руки по швам.

— Папинаци… — ласково повторил Эдуард — и участковый застрочил ручкой по бумаге на планшете. — Откуда ты, дорогой?

— Местный я, — заторопился Папинаци, — лет пять как помер. А на том свете был грек.

— Грек? — приятно удивился Эдуард. — Очень хорошо. Древняя Эллада много дала современному миру Земли. Имя Зевс и сейчас служит на Земле синонимом чего-то великого и грандиозного…

Папинаци-бармен заулыбался бледными губами и почесал в затылке.

— Кому говорят, встань ровно! — заорал на него Гаврилыч, кося налитым кровью глазом в сторону Эдуарда.