JК
Слуга Империи :: Фейст Раймонд
Страница: 249 из 1003Однако вместо пения до слуха старого полководца донеслись обрывки разговора:
— …Так и не приходил в сознание… — Голос был точь-в-точь как у Люджана. — …Страшный жар… бредит… тяжелые ранения…
Эту речь прервал другой голос, напомнивший о Накойе:
— Силы небесные! Мару к нему допускать нельзя, у нее сердце разорвется от жалости.
Кейоку почудилась какая-то суматоха, а потом исполненный горестного сочувствия возглас хозяйки:
— Кейок!
Хор воинов почему-то молчал. Тут к Кейоку пришла горечь осознания: только победитель достоин торжественных песнопений. Видно, Акома стерта с лица земли, если все они — и Мара, и Люджан, и Накойя — оказались вместе с ним в чертогах Туракаму.
— Госпожа, — в полубеспамятстве прошептал Кейок. — Властительница.
— Послушайте! Он что-то говорит! — воскликнул чей-то голос.
— Кейок! — снова окликнул голос Мары, и на лоб старика легли прохладные, легкие, слегка дрожащие пальцы.
Сквозь полусомкнутые веки ворвалась нестерпимо яркая вспышка света. Это вернулось сознание, а вместе с ним — все та же испепеляющая боль.
— Кейок, — повторила Мара, — мы все живы, Айяки цел и невредим. Люджан рассказал нам про битву в ущелье. Минванаби бросили против вас войско в пять сотен, но твой маленький отряд до последнего защищал груз шелка.
Глаза старого полководца застилала предсмертная дымка, но он понял: хозяйка склонилась над ним в неподдельном горе.
— …Так и не приходил в сознание… — Голос был точь-в-точь как у Люджана. — …Страшный жар… бредит… тяжелые ранения…
Эту речь прервал другой голос, напомнивший о Накойе:
— Силы небесные! Мару к нему допускать нельзя, у нее сердце разорвется от жалости.
Кейоку почудилась какая-то суматоха, а потом исполненный горестного сочувствия возглас хозяйки:
— Кейок!
Хор воинов почему-то молчал. Тут к Кейоку пришла горечь осознания: только победитель достоин торжественных песнопений. Видно, Акома стерта с лица земли, если все они — и Мара, и Люджан, и Накойя — оказались вместе с ним в чертогах Туракаму.
— Госпожа, — в полубеспамятстве прошептал Кейок. — Властительница.
— Послушайте! Он что-то говорит! — воскликнул чей-то голос.
— Кейок! — снова окликнул голос Мары, и на лоб старика легли прохладные, легкие, слегка дрожащие пальцы.
Сквозь полусомкнутые веки ворвалась нестерпимо яркая вспышка света. Это вернулось сознание, а вместе с ним — все та же испепеляющая боль.
— Кейок, — повторила Мара, — мы все живы, Айяки цел и невредим. Люджан рассказал нам про битву в ущелье. Минванаби бросили против вас войско в пять сотен, но твой маленький отряд до последнего защищал груз шелка.
Глаза старого полководца застилала предсмертная дымка, но он понял: хозяйка склонилась над ним в неподдельном горе.