Тайная история сталинских преступлений   ::   Орлов Александр

Мы распахнули дверь и увидели сидящего на стуле Нелидова, преподавателя химии Горьковского пединститута, который, между прочим, был внуком царского посла во Франции. Лицо Нелидова было искажено страхом. Следователь Кедров находился в состоянии истерического бешенства. Увидев Бермана, который был его начальником, Кедров возбуждённо принялся объяснять, что только что Нелидов сознался, что хотел убить Сталина, а затем вдруг отказался от своих же слов. "Вот, вот! – истерически выкрикивал Кедров. – Вот, смотрите, он написал: "Я признаю, что был участником…" и вдруг остановился и не пожелал продолжать. Это ему так не пройдёт… я задушу его собственными руками!"

Столь невыдержанное поведение Кедрова в присутствии начальства поразило меня. Я с удивлением смотрел на него – и внезапно увидел в его глазах то же фосфорическое свечение и те же перебегающие искорки, какими сверкали глаза его безумного отца.

"Глядите! – продолжал кричать Кедров. – Он сам это написал!.."

Кедров вёл себя так, словно по вине Нелидова лишился чего-то самого ценного в жизни, точно он был жертвой Нелидова, а не наоборот. Я внимательно посмотрел на Нелидова. Это был молодой человек лет тридцати, с тонким лицом типичного русского интеллигента. Кедров совершенно очевидно внушал ему ужас. Он обратился к нему с виноватой улыбкой: "Я не знаю, как это могло случиться со мной… Рука отказывается писать".

Берман приказал Кедрову прекратить допрос и отослать арестованного обратно в камеру.