Тень великого канцлера   ::   Пучков Владимир

– Может, другое стихотворение придумать? – засомневался Яромир. – Я сейчас.

Ты, Салтан, других не круче,

Не такой ты важный гусь!

Быть тебе в навозной куче,

Если сунешься на Русь!

– Вот это по-нашему! – воскликнул Муромец и повернулся к Яромиру. – Круто! Записывай оба стихотворения и давай, заливай дальше.

Яромир напрягся:

– А может, хватит?

– Не халтурь! Сочиняй! – вмешался Добрыня. – Чтоб его величество до кишок пробрало! Пусть запомнит русских богатырей!

У Салтана на макушке

Пробивается пушок.

Сочиню ему частушки,

Чтоб пробрало до кишок!

У туранского народа

Появились два урода.

Кто же им на горе дан?

Ибн Гашиш и царь Салтан!

Илья Муромец заглядывал через плечо Яромира, сопел и волновался:

– Надо, чтобы этот Салтан поумерил аппетит, а то пол-Европы загреб, и все ему мало!

– Думаешь, он нас испугается? – усмехнулся Добрыня.

– А то! – хором, не сговариваясь, ответили Яромир и Муромец.

И сумняшеся ничтоже,

Говорю тебе, тиран:

Поведешь себя негоже —

Я твою баранью кожу

Натяну на барабан! —

закончил Яромир и обессиленно сел в траву. – Уф!

Муромец взял грамоту и помахал ею в воздухе, просушивая чернила.

– Приедем домой, – мечтательно сказал он, – закажу Петровичу картину: «Богатыри пишут письмо туранскому Салтану»!

– И повесим ее в «Трех дураках», – обрадовался Добрыня.