Умереть и воскреснуть, или Последний и-чу   ::   Смирнов Леонид Эллиевич

После леденяще-промозглой улицы изба дохнула мне в лицо жаром. За порогом нас ожидал инспектор в подштанниках и нательной рубахе. Сидя на табурете лицом к двери, он левой рукой безуспешно пытался стянуть с ноги изрядно затасканную бурку, а в правой он сжимал пистолет. Желваки гуляли по лицу. Решительности снаружи было много больше, чем внутри. У всех нервы на пределе.

Перышкин, ни слова не говоря, свалил оружие на стол, скинул влажную тужурку, заляпанные грязью сапоги и босиком полез на полати отогреваться. Низенький сноровистый мужичок – таракан на печке.

Мне сразу захотелось последовать примеру штабс-капитана, но сначала надо было стащить с себя мокрень, развесить на просушку, глотнуть горячего чаю, приправленного добрым глотком самогонки. Говорить не было охоты. Пусть штабс-капитан скажет – а он тоже молчал, быть может надеясь на меня.

Господин Бобров посидел еще малость посреди комнаты, потом, так и не дождавшись от нас ни слова, сплюнул под ноги, чего прежде за ним не водилось, и грохнул свои браунинги на стол, словно булыжники какие.

– Так и будем в молчанку играть?!

И тут офицер вдруг продолжил оборванную у церквушки фразу, будто и не было долгой паузы:

– …западню. Волчий капкан.

– Нам или ему? – уточнил я.

Инспектор стоял у стола – хотел было стащить с себя бурки, но так и замер – смотрел на нас разинув рот.

– А уж это как бог даст.