Умереть и воскреснуть, или Последний и-чу   ::   Смирнов Леонид Эллиевич

На крыльце рядом с князем вдруг оказалась наша мать. Только что возилась на кухне – тушила в духовке индюшку с винной ягодой и морошкой. Это ее коронное блюдо. Мать неслышно вышла из дому и взяла Удалого за локоть, будто он – сват или брат. Встав на цыпочки, шепнула что-то на ухо, погладила пальцами руку – от локтя до самого плеча. Видел бы ее отец!.. Но он по-прежнему был в гостиной. Сановник чуть наклонил лобастую башку, что-то прошептал ей в ответ. Она молча кивнула и тотчас ушла в дом. Я скатился с дерева и беззвучно прокрался следом.

– Что ты ему сказала? – спросил я у матери, вновь воцарившейся на кухне.

– Кому? – с хорошо сыгранным удивлением глянула она и лукаво улыбнулась. – Когда же они закончат? Индюшка готова. Еще немного – и перестоит.

Мать моя – очень красивая женщина. Я только недавно осознал эту простую истину и перестал кипятиться, видя, какими глазами на нее глядят посторонние мужчины. Ее длинные темно-русые волосы, собранные в тяжелый пучок, лучистые карие глаза и тонкие черты лица подошли бы скорее античной богине, чем дочери рыбака. Добавьте сюда проницательный ум и острый язык… Неудивительно, что мать царит на любом гильдийном празднике.

– Князю, мамочка. Князю. Не держи меня за дурака и не заговаривай зубы. – Я начал злиться. – По-моему, вы знакомы. Хорошо знакомы… – Последнюю фразу я постарался произнести зловеще.