Умереть и воскреснуть, или Последний и-чу   ::   Смирнов Леонид Эллиевич

Чего я, собственно, ждал? На что надеялся, стремясь к несуществующему дому? Разве на чудо.

Я против воли ускорял шаг, обгонял жену, спохватывался, останавливался, поджидая ее, и снова обгонял. Спящую девочку я взял на руки, чтобы Насте было легче идти. Она отдала драгоценный сверток не сразу – пришлось уговаривать. Словно боялась, что не удержу, уроню или сожму слишком крепко. Или мне такому, сегодняшнему, она не доверяла? Странные они люди – женщины…

Знакомые с детства дома, заборы, памятники, скверы, площади встречали меня, выскакивали из тумана, словно подкравшись, затаившись и желая сделать сюрприз. Я узнавал их, сердце замирало. И тут же начинало бешено колотиться. Скорей!.. И это, и вот это – все как было, все на месте.

После долгих скитаний по соседним губерниям, на чужбине, в ненавистных мне пустынях я возвращался в свой мир, и мне было радостно. Хотелось попасть домой сию ж секунду и одновременно – чтобы счастливая дорога к дому не кончалась. Но уже начался знакомый до боли Желтый Бор, который нельзя позабыть. Моя малая родина, где Настя никогда не бывала. И еще совсем недавно я сомневался, попадет ли она сюда когда-нибудь.

За следующим поворотом будет пепелище на месте фамильного гнезда семьи Пришвиных. Это было место моего рождения, оперативный штаб рати, а потом, для «детей оборотня», – цель в перекрестье прицела. Все заключено в нем, весь мой мир. Почти весь…

Дом Пришвиных… Он стоял на месте! Восстал из пепла! чтобы встретить! меня!..