Великий Краббен   ::   Прашкевич Геннадий Мартович

Было, говорили, недовольная медведица порвала охотнице щеку, вот и работает теперь эта кассирша только за такими крошечными и глубокими окошками.

— Справку! — донесся из глубины окошечка свирепый низкий голос охотницы.

Серп Иванович снова полез рукой в правый, существующий карман, а самые сердобольные уже передавали шепотом по цепочке:

— Если он в Ригу, могу адресок дать… Живет в Риге одна вдова…

— Если он не попадет сегодня на борт, пусть топает в пятый барак… Подлечим…

Но доброжелательные шепотки были оборваны свирепым рывком невидимой охотницы-кассирши:

— Ты что мне даешь? Ты что даешь мне?!

— Не мучай человека, выписывай, паскуда, билет! — возмутилась очередь. Особенно сильно шумели те, кто все равно уже давно не надеялся улететь первым бортом. — Выписывай! Развела, понимаешь, контору! Сразу видно, организм не из крепких, надо ж ему помочь!

Старший небритый даже перегнулся через плечо Сказкина.

— Тут по-иностранному, — сообщил он.

— По-иностранному? — загудела очередь. — Раз по-иностранному, значит, серьезная болезнь! Такая серьезная, что не говорят человеку, скрывают, значит! Будь чепуха, так и написали бы — тиф там какой-нибудь или ОРЗ. У нас попусту не пугают.

— Чего, чего? — прислушалась опытная, много чего видавшая очередь к старшему небритому. — «Мозжечковый»? Это у него, наверное, что-то с головой… «Тремор»?..