Облава   ::   Хомченко Василий Фёдорович

— Вот что, милая невестушка, — погрозил ей пальцем, — чтоб это было в последний раз. Ишь ты её, с гармошкой в церковь привела. Сама додумалась или подучили?

Анюта растерянно молчала, поглядывала на Лагина в расчёте, видно, на его заступничество.

— Вечером проведём сходку, — говорил Анюте Булыга. — Так ты со своими хлопцами пробегись по селу, оповести. Вникла? А ты, Тимох, — повернулся он к бубначу, — давай-ка сюда. — Кучерявый хлопчина в расстёгнутой рубашке — под пролетария — подскочил к председателю, вытянулся. — Тебе, Тимох, особое задание. Слетаешь на выселки и там разбубнишь про сходку. Начнём, как коров с поля пригонят. Ну, ещё в колокол ударим. Вник? Все, точка. Приврев! — протянул Анюте руку на прощание.

Лагин, присмиревший, подавленно молчал. Переживал свою неудачу — не удалось закрыть церковь. Первая неудача. До этого он закрыл уже две церкви и синагогу. Правда, синагога не то, что православный собор, — половина обычного дома. Он, казалось, стал ещё меньше ростом. Портфель спрятал за спину.

— Скажите, кто сочинитель этого вашего документа? — спросил у Лагина Сорокин. — Не сами вы?

— Постановление это одинаковое для всех церквей, которые решено закрыть, — уклонился тот от прямого ответа.

— Очень опасный документ, — сказал Сапежка. — Я доложу в губернию и о нем, и о том, что вы провоцируете людей на бунт. — Сапежка посмотрел в глаза Сорокину — ждал одобрения.

Тот утвердительно кивнул.