JК
Щит побережья :: Дворецкая Елизавета
Страница: 114 из 155А тебе стыдно мелочиться. Далась тебе эта лошадь! Ерунда! Твой род славится щедростью — я не верю, что сын Гудмода Горячего пожалеет голодным людям две горсти зерна!
Брендольв открыл было рот, но закрыл опять, ничего не ответив. Первая вспышка гнева прошла, и он стал доступен доводам. Призывы к великодушию и гордости не остались напрасны. Оправдания самих «троллей» не помогли бы, но Брендольва нетрудно было уговорить тем, кого он давно знал и любил. Если друзья его оказывались с ним несогласны, у него сразу возникало ощущение, что он завернул куда-то не туда.
— Ходят тут всякие! — пробормотал Брендольв и отвернулся. Перед его взором уже стояло весьма бесславное возвращение домой. И отец будет смеяться громче всех.
Удовлетворенный Даг повернулся к Атле и Вальгарду.
— Вы с Севера? — спросил он, переводя взгляд с одной на другого. — Почему вы не пошли на усадьбу? У нас принимают всех.
— Даже тех, кто отнял у вас лошадь? — язвительно спросила Атла. Ей не верилось в такую доброту.
— Лошадь была не наша, а Ауднира Бережливого.
— Откуда нам знать? Мы издалека. А по пути мы мало видели таких добрых людей. Обычно нас не пускали и во двор, хотя мы у них не тронули не только лошади, но даже кошки!
— Это война! — Даг пожал плечами, словно искал оправдания незнакомым людям. — А в войну каждый боится за себя. Но наша усадьба зовется «мирной землей». У нас даже преступников принимают, чтобы спокойно переждали до тинга.
Брендольв открыл было рот, но закрыл опять, ничего не ответив. Первая вспышка гнева прошла, и он стал доступен доводам. Призывы к великодушию и гордости не остались напрасны. Оправдания самих «троллей» не помогли бы, но Брендольва нетрудно было уговорить тем, кого он давно знал и любил. Если друзья его оказывались с ним несогласны, у него сразу возникало ощущение, что он завернул куда-то не туда.
— Ходят тут всякие! — пробормотал Брендольв и отвернулся. Перед его взором уже стояло весьма бесславное возвращение домой. И отец будет смеяться громче всех.
Удовлетворенный Даг повернулся к Атле и Вальгарду.
— Вы с Севера? — спросил он, переводя взгляд с одной на другого. — Почему вы не пошли на усадьбу? У нас принимают всех.
— Даже тех, кто отнял у вас лошадь? — язвительно спросила Атла. Ей не верилось в такую доброту.
— Лошадь была не наша, а Ауднира Бережливого.
— Откуда нам знать? Мы издалека. А по пути мы мало видели таких добрых людей. Обычно нас не пускали и во двор, хотя мы у них не тронули не только лошади, но даже кошки!
— Это война! — Даг пожал плечами, словно искал оправдания незнакомым людям. — А в войну каждый боится за себя. Но наша усадьба зовется «мирной землей». У нас даже преступников принимают, чтобы спокойно переждали до тинга.