JК
Щит побережья :: Дворецкая Елизавета
Страница: 80 из 155А облик его настолько поразил Хельгу, что она рассматриваланового знакомого, не спросив даже, откуда он ее знает и откуда он вообще взялся. В его лице было что-то странное, какая-то неподвижность в чертах, как у спящего, хотя глаза были открыты и живо блестели. У Хравна были умные глаза, но Хельга почему-то вспомнила помешанного Фюри, сына одного из соседей, который жил зиму и лето на дальнем пастбище. Почти то же выражение — внешнее спокойствие и внутренняя жизнь, совсем не похожая на общую и непонятная никому. Только помешанный Фюри и сам никого не понимал, а Хельга была уверена, что Хравн понимает ее отлично. Почему же она его не знает? Может, он тоже живет на дальнем пастбище…
— Я видел, как уехали твои отец и брат, — продолжал Хравн. — С ними ничего не случится, а вот тебе не стоит ходить здесь одной.
— Почему?
Эти слова удивили Хельгу: она не привыкла бояться чего-нибудь возле своего дома.
— Потому что сейчас тут стало неспокойно, — ответил Хравн.
У Хельги что-то дрогнуло внутри. Она всегда была чутка к настроению собеседника, а Хравн излучал тревогу. Не угрозу, а именно тревогу, точно видел опасность, грозящую ей, Хельге. Ей хотелось оглядеться по сторонам в поисках этой неведомой опасности, но Хравн не отпускал ее взгляда ни на мгновение. В его неподвижном, четком лице пряталась восхитительная, волнующая тайна и мучила Хельгу своей неразгаданностью.
— Я видел, как уехали твои отец и брат, — продолжал Хравн. — С ними ничего не случится, а вот тебе не стоит ходить здесь одной.
— Почему?
Эти слова удивили Хельгу: она не привыкла бояться чего-нибудь возле своего дома.
— Потому что сейчас тут стало неспокойно, — ответил Хравн.
У Хельги что-то дрогнуло внутри. Она всегда была чутка к настроению собеседника, а Хравн излучал тревогу. Не угрозу, а именно тревогу, точно видел опасность, грозящую ей, Хельге. Ей хотелось оглядеться по сторонам в поисках этой неведомой опасности, но Хравн не отпускал ее взгляда ни на мгновение. В его неподвижном, четком лице пряталась восхитительная, волнующая тайна и мучила Хельгу своей неразгаданностью.