Жрецы   ::   Олди Генри Лайон

Иолай понемногу занимался торговыми делами, отгонял от филакских стад тупых и боязливых разбойников, следил за тем, как тиринфцы обучают немногочисленных солдат басилея воинскому ремеслу - но делал все это с некоторой ленцой, просто чтобы как-то занять свободное время, которого у него теперь было навалом.

По вечерам он подолгу засиживался с женой в уединенной беседке, в самом дальнем конце басилейского сада, и Лаодамия рассказывала ему о своем отце, о своем детстве - а Иолай рассказывал ей истории из своей жизни, больше похожие на сказки, и в этих сказках всегда был счастливый конец.

- А рапсоды поют иначе! - смеялась Лаодамия.

- Ну их, этих рапсодов! - смеялся в ответ Иолай. - Врут, бездельники...

В такие минуты он бывал почти счастлив.

Он даже стал забывать собственное имя, потому что жена теперь звала его Протесилаем, "Иолаем-Первым" ("Первым и единственным", - любила добавлять она) - следом за ней это новое имя подхватила челядь, и Иолай вскоре настолько привык к нему, что возничий Геракла Иолай-Бешеный, равно как и бывший лавагет Амфитрион-Изгнанник, все дальше уходили в прошлое...

Туда, куда пытался уйти его сын - величайший и несчастливейший из смертных, богоравный Геракл.

Проведать Геракла Иолай выбрался только однажды, да и то ненадолго. Великий герой, победивший в борцовском состязании этолийского речного бога Ахелоя [в единоборстве за право стать мужем Деяниры Геракл победил Ахелоя, принявшего облик быка, обломав ему один рог] ("Правильно, давно пора обломать им рога", - одобрил Иолай, узнав об этом) женился на сестре покойного Мелеагра Деянире, и вел теперь тихую размеренную жизнь.