Змеесос   ::   Радов Егор

— Послушайте, — вдруг спросил Миша. — А где мои личности, с которыми я общался на политические темы?

— Эх, друг мой, — печально отвечал ефрейтор. — Сейчас бы вы могли о них похлопотать… Но боюсь, что они уже обрублены и представляют мало интереса…

— Ну и хрен с ними, — сказал Миша, продолжив путь. И так они шли и шли, мимо камер, стен и лампочек, и в конце концов коридор кончился, как и все остальное, и большая комната предстала перед этими двумя особями, раскрыв свой простор, словно открытый космос.

— Я сделал! — громко сказав ефрейтор, выйдя вперед. — Это — он? Вот.

— Любимый мой! — крикнул прекрасный девичий голос. — Неужели это ты, неужели ты здесь, неужели это правда? Приди же ко мне, будь со мной, возьми мою руку. Я счастлива, как совершенная звезда.

Миша Оно посмотрел и увидел лучшее для себя гениальное лицо. Это лицо говорило слова; это была Антонина, и она стояла перед ним. В это же время Артем Эрия умер.



§



Возникло радостное замешательство, странное оцепенение, некоторый перерыв. Вдали отсюда ефрейтор сидел на гауптвахте, Иаковлев был. Возникло благословенное узнавание, веселая встреча, неожиданное событие. Антонина в лиловом платье стояла, возвышенно улыбаясь, и ефрейтор одобрительно свистел. В детстве он собирал марки. Возникло что-то чудесное, приятное, значительное, словно неожиданный свет после казни. Антонина стояла перед ефрейтором в платье и улыбалась, как загадочная дама. В комнате был свет.