Парнас дыбом   ::   Паперная Эстер Соломоновна

Но торчат, как прежде, ноги,

Ноги Веверлея.

Обвевает вихрь горячий

Остов Доротеи...

Рассказать бы лучше надо,

Да, жаль, не умею...

1930 г. (А. Финкель)

Борис Пастернак



Стояла жара.

Ветер дул из Хеврона, порывистый и беспокойный.

И сегодня опять, как вчера и как позавчера,

Было жарко и знойно.

Идет Веверлей

Искупаться на озеро — все ж над водою свежее.

И с собою берет пару плавательных пузырей,

Плавать он не умел.

В песок завалясь,

В стороне от далеких слегка пожелтевших могилок,

Шепчет он, словно в Марбурге, про априорную связь

Мета-транс-предпосылок.

Отряхнувши песок,

В безымянное озеро прямо нырнул с головою.

Но осталась она, тяжелей бывши высохших ног,

Под нагретой водою.

Покуда он здесь

Над водою стоит, V-образно раскинувши ноги,

Доротея, супруга, прослышав печальную весть,

Понеслася в тревоге.

Спадает жара.

Ветер дул из Хеврона, ночную прохладу пророча.

Доротея, супруга, подруга, и мать, и сестра!

Хоть бы путь был короче!

Зажглася звезда.

И видны Доротее торчащие ноги без тела.

Приглуши, притуши эту боль. Никогда. И тогда

Сразу окаменела.

На дереве мох.

Пруд зарос и заглох.

Поросли сорняками аллеи.

Но торчит до сих пор, до сих пор пара ног, пара ног

И скелет Доротеи.

1946 г. (А.