Французская мелодия, русский мотив   ::   Скородумова Альбина

Пока Евдоха угощала Петра, которого по доброте душевной очень жалела, мы с Данилой сидели в сенях и делились впечатлениями. Конечно, у Данилки их было больше, чем у меня, поэтому я слушала его рассказы с открытым ртом. Он был неплохим рассказчиком, к тому же умел слушать и запоминать. Чем больше я узнавала этого человека, тем больше проникалась к нему уважением. И не только. Несмотря па свой совсем еще юный возраст, я просто влюбилась в него.

Прошла зима, за ней весна. Летом я снова стала пасти коров на все том же лугу. Только теперь каждый новый день я встречала с улыбкой. Потому что знала, что он принесет мне встречу с самым близким мне человеком.

Не буду утомлять тебя излишними деталями, скажу только что за все годы моего изгнания, время, проведенное с Данилой, стало для меня отдушиной, светлым пятном в беспросветной деревенской жизни, которую мне уготовила маменька. Своей ссылки в Малатьевский я так и не смогла ей простить…

Она надеялась, что я смогу отсидеться в забытом богом и людьми Малатьевском, не умру с голоду и не заболею от недоедания. Но в это время на Кубани начались брожения, этот благодатный край так лихорадило, что отзвуки доносились и до нашего хутора. Дон и Кубань, вместе со своим «младшим братом» Тереком, где всем заправляло казачество, не хотели признавать Советской власти. Большевиков активно поддерживала неказачья часть населения, а также дезертиры, которых было в этом краю предостаточно.