Исповедь королевы   ::   Холт Виктория

В голове у меня шумело, но, возможно, это был просто ропот толпы внизу. Казалось, прошли минуты, прежде чем я сделала всего один шаг. Словно время остановилось и весь мир ждал, когда я перешагну порог между жизнью и смертью.

Я стояла одна, беззащитная перед этими людьми, пришедшими в Версаль убить меня. Я сложила руки на шали с золотыми и белыми полосами, в которую второпях завернулась, когда меня подняли с кровати; мои волосы были рассыпаны по плечам.

Я услышала, как кто-то закричал:

— Вот она — австриячка! Стреляйте в нее.

Я склонила голову, как бы приветствуя их, и снова настала тишина.

Что произошло за эти секунды, я не знаю, за исключением того, что французы самые эмоциональные люди в мире. Они любят и ненавидят с большей страстью, чем другие. Все их чувства импульсивны, и, более того, скоротечны.

Явное отсутствие у меня страха, моя очевидная женственность, мое холодное равнодушие к смерти моментально тронули их.

Кто-то закричал: «Да здравствует королева!»И другие подхватили. Я посмотрела вниз на море лиц, на этих пользующихся дурной славой людей с ножами и дубинками. И мне не было страшно.

Я поклонилась еще раз и шагнула в комнату.

Там мое появление в течение нескольких секунд воспринималось со смущенным молчанием. Затем король со слезами на глазах заключил меня в объятия, а дети, уцепившись за подол, заплакали вместе с ним.

Но это была лишь короткая передышка. Толпа снова начала кричать:

— В Париж.