Повесть об уголовном розыске (Рожденная революцией)   ::   Нагорный Алексей Петрович

Я получил заключение биологической экспертизы: на одежде Родькина, равно как и на лезвии финки, — кровь Слайковского. Экспертиза подтверждает также, что на рукояти ножа — следы пальцев Родькина. С повинной явился соучастник Родькина — Соловьев. Он рассказал, что вместе с Родькиным затевал ограбление инженера. Формально все ясно, и я обязан направить дело следователю прокуратуры.

— Что же вас… удерживает? — напряженным голосом спросил Кузьмичев.

— Меня удерживает неопровержимая обойма доказательств. Они подобраны так тщательно, что милиционер-первогодок не ошибется. В этом деле есть фальшь, товарищ начальник. Я прошу дать мне несколько дней, и я разберусь. Вы поймите — легче всего доложить, что дело раскрыто. Легче всего. Я не хочу, чтобы потом меня мучила совесть и чтобы про нас говорили, что мы «бездушная машина закона».

— Это кто же так говорит? — поинтересовался Кузьмичев.

— Люди говорят. Граждане. Разрешите идти?

— Докладывайте мне в конце каждого рабочего дня, — приказал Кузьмичев. — Свободны.

…В обеденный перерыв Коля позвонил в приемную начальника управления НКВД и попросил записать его на прием.

— Как ваша фамилия, товарищ? — переспросил секретарь. — Кондратьев? Минуточку… — Он отошел от телефона.

Коля волновался. От того, как скоро попадет он к человеку, которому доверено решать судьбы многих людей, в том числе и судьбу его Маши, — от этого зависело все. Даже его, Коли, положение на службе. «Обидно будет, — горько думал Коля.