Похищение Данаи   ::   Соловьев Владимир Рудольфович

Галя отнеслась к моим дифирамбамспокойно:

- Кто спорит, письма чудесные - лучше ни от кого не получала. Но мы говорим о разных вещах. Если б можно было свести семейную жизнь к переписке из двух углов... Лена была прекрасна как собеседник или корреспондент, может быть, как друг, хоть у нее и не было друзей, разве что я, но не как жена. Как жена чудище. Саше не очень повезло в семейной жизни. Поэту нужна муза, на худой конец - Поклонница, а здесь все наоборот: не она, а он сотворил из нее кумира. Она была его антимуза.

- Ну уж, чудище! - возмутился я, вспоминая Лену. - Кого угодно из вашего рода-племени могу представить мегерой - тебя, к примеру, - но только не ее.

- По недостатку воображения.

- Наоборот! Не может принцесса стать мегерой!

- Еще как! Именно потому, что принцесса. Или принцессу из себя строила. Или ждала принца, а, не дождавшись, выскочила за Сашу, который относился к ней как к принцессе. Теперь подумай: принцесса со сказочными представлениями о жизни и завышенными к ней требованиями живет в однокомнатной квартире с безработным мужем. Вот принцесса и становится резка, раздражительна, нетерпима, максимализм превращается в придирчивость, у нее появляются диктаторские замашки, при этом замкнута и дико эгоцентрична. По-нынешнему, интроверт. Однажды Саша не сдержался: "Даже ангел не смог бы тебе угодить". А она ему: "Ты не ангел". Разучилась слушать, отвечала невпопад, лишь бы уязвить. Семейная жизнь стала для него сплошным экзаменом, который он неизменно проваливал.