Добро в учении графа Толстого и Ницше   ::   Шестов Лев

Размышляя о будущей жизни, он писал: Auf Wolken sitzend, Psalmen singen W"r auch nicht just mein Zeitvertreib. Или вот какие слова вырываются у него среди непрерывных мучений болезни, когда смерть была его последней надеждой: О Gott, verkЃirze meine Qual, Damit man mich bald begrabe; Du weisst ja, dass ich kein Talent Zum Martyrthume habe. Ob deiner Inkonsequenz, о Gott, Eriaube, dass ich staune, Du schufest den fr"hlichsten Dichter, und raubst Ihm jetzt seine gute Laune. Der Schmerz verdumpft den heitern Sinn, Und macht mich melancholisch. Nimmt nicht der traurige Spass ein End', So werd' ich am Ende katholisch. Ich heule dir dann die Ohren voll Wie andre gute Christen - O Miserere! Verloren geht Der beste der Humoristen. Я привел эти коротенькие отрывки из гейневской прозы и стихов последнего периода лишь затем, чтоб иллюстрировать характер религиозного сознания нашего времени. Гр. Толстой, как и следует проповеднику, изображает это сознание в абсолютных словах как нечто, могущее быть принятым и отверженным по желанию. Но, как видно из признаний Гейне и Ницше, желание тут ни при чем. Заратустра говорит ученикам своим: "Вы еще не искали меня и не нашли меня. Так делают все верующие; оттого всякая вера так мало значит. Теперь я велю вам потерять меня и найти себя. И когда вы отречетесь от меня - я вернусь к вам". Для Ницше отречение - единственный, неизбежный способ вновь обрести учение и учителя. И в этом отречении - источник новой поэзии, нового искусства. Из этого вытекла "Божественная комедия", которую гр. Толстой не считает возможным включить в свой коротенький список дозволенных к чтению вещей. Данте на половине своего жизненного пути заблудился в мрачном лесу и искал, как выбраться оттуда.