Добро в учении графа Толстого и Ницше   ::   Шестов Лев

Из всего этого следует, что гуманность требует, чтоб люди относились с уважением к маске и не проявляли неуместную психологическую проницательность и любопытство". В другом месте Ницше замечает: "Разве книги не затем пишутся, чтоб скрыть то, что таишь в себе". Но если "маска" многое скрывает, то часто она еще более выдает. Общая история Ницше все-таки сказывается в его сочинениях, и его "обоснования морали" так или иначе выясняются пред внимательным читателем. Само собою разумеется, что здесь не может быть и речи о логическом или историческом обосновании. И в этом-то вся оригинальность и весь интерес философии Ницше, в этом - его право на наше исключительное внимание. Если бы он коснулся своей "проблемы морали" лишь щупальцами холодного разума - как бы они чувствительны ни были - иными словами, если бы он лишь отыскивал для нравственности место в той или иной философской системе - он, наверное, не пришел бы ни к каким новым результатам. Он сохранил бы неизбежный категорический императив, которым явления нравственной жизни отделяются от других явлений нашей психики и, смотря по тому, какая школа пришлась бы ему по вкусу, говорил бы либо о непосредственной интуиции, либо о "естественном" происхождении моральных представлений. Из этого заколдованного круга логических построений нет возможности выбраться посредством логических же рассуждений.