Эоловы арфы   ::   Бушин Владимир

Затем они вернулись в Бельгейм, оттуда - в Оффенбах, и везде Энгельс знакомился с отрядом - с его людьми, делами и нуждами. Это затянулось до вечера. Можно было бы пораньше лечь спать, чтобы завтра пораньше встать и отправиться в дорогу, но Энгельс видел, что положение с боеприпасами в отряде катастрофическое, что медлить нельзя, и решил ехать сейчас же, в ночь. Возница с не очень-то резвой кобылкой, предоставленной в распоряжение Энгельса, оказался трусоватым малым, он долго отказывался ехать ночью. Пришлось прикрикнуть на него. Он подчинился с крайней неохотой. А когда наконец выехали, то вскоре обнаружилось, что дорогу он знает нетвердо. Несколько раз они сбивались с пути, но и тогда возница не торопил лошадь, чтобы наверстать упущенное время.

- Если ты, саботажник, не будешь погонять, - пригрозил разозлившийся Энгельс, - я оставлю тебя здесь в ночном лесу одного и уеду.

Угроза подействовала, но ненадолго. Минут через двадцать лошадь снова поплелась шажком. Тогда Энгельс отпихнул возницу, взял у него вожжи и стал править сам. Дело пошло веселее.

- А ты спи, бездельник, - бросил Энгельс через плечо. - Все равно дороги не знаешь.

Возница ничего не ответил. Ему было страшно, но вскоре он все-таки уснул.

Часа через два лес кончился. В поле было светлее. А еще через полчаса справа стало брезжить, и где-то впереди послышалось пение петухов. Если это в Майкаммере, то, значит, больше половины дороги до Нёйштадта уже позади.