Эоловы арфы   ::   Бушин Владимир

- Да, в пути! Да, в пути!.. - как слова какой-то веселой песни-заклинания, пропел Энгельс.

- Перестань дурачиться! Лучше подумай о том, что у нас ничего не готово...

- Как это - ничего? - Энгельс в изумлении сделал шаг назад. - У нас есть прекрасный рейнвейн, кларет, даже есть шампанское! То есть у нас имеется мощная основа для достойной встречи. Остальное - дело твоей сообразительности и ловкости, в которых ты еще ни разу не дала мне повода усомниться. Словом, сделай все, что делаешь в таких случаях всегда. Мне тоже надо произвести некоторую подготовку, а потом я пойду его встречать.

Наскоро пообедав, Энгельс удалился в свой кабинет, а Лиззи занялась хозяйственными хлопотами.

Через полчаса, немного придя в себя после первой буйной радости, Энгельс вышел из кабинета все с той же телеграммой и с двумя письмами Маркса в руках.

- Знаешь, Лиззи, - сказал он голосом, в котором слышались одновременно и задумчивость и недоумение, - теперь, когда я вновь обрел некоторую способность сопоставлять факты и размышлять, приезд Карла рисуется мне и странным и загадочным.

- Что такое? - подняла голову жена.

- Да видишь ли, он пишет в письме: "Я очень сердит на Мейснера". В письме, отправленном на другой день, снова негодует: "Медлительность Мейснера ужасна..." В этом негодовании все дело! Мавр торчит дома, и ему, конечно, не работается, потому что со дня на день он ждет экземпляры своего "Капитала", а их все нет и нет...