Кучер   ::   Кукаркин Евгений

- За что же мне такие почести?

- За то, что я был здесь с тобой. За то, что мы пережили много неприятного в то время.

Он прямо не говорит, но я то понимаю, что он хочет. Кучер хочет, чтобы я молчал.

- Значит сделка, за мою немоту.

Черненко молчит и буравит меня глазками.

- Кстати, ты в сегодняшней речи умолчал, что начал служить добровольно в Джаркентском ОГПУ и тебя выслали сюда, за нарушение дисциплины. Почему то рассказал присутствующим о том, что твоя служба началась здесь.

- Моя настоящая служба началась здесь.

- А как те десятки убитых из твоего маузера в затылок...?

- Врешь. Не было это. Нет доказательств.

- Ну еще бы. Степка убит как дезертир. Комарова в 1954 году расстреляли, за активное участие в тройках. Все остальные повымирали, погибли или были по твоим доносам, замучены в лагерях и тюрьмах. Джаркентские архивы сгорели...

- Не было этого.

- Не было расстрелов откочевок, нищих дунган...

Кучер молчит.

- Так это было или нет? - настаиваю я.

- По всем документам, мы били банды басмачей, - выдавливает он.

- Ну и, сволочь же ты.

Его губы сжаты до белизны, глаза темнеют яростью в глубоких глазницах.

- Ты еще пожалеешь...

- Иди ты...

Я встал и пошел к двери.

В поезде, в котором я возвращался в Кишинев, в дверь купе вдруг просунулась голова генерала, который предложил мне поездку на заставу в Хорос. Одет он как бродяга, обгоревший под солнцем пустынь.