Над Курской дугой   ::   Ворожейкин Арсений Васильевич

Находясьна порядочном расстоянии от командира эскадрильи, я терпеливо наблюдаю за его стрельбой.

После одной из атак конус, серебрясь в лучах прожекторов, клюнул вниз, словно кто-то ударил по нему, и я сожалею, что вылет из-за этого получится холостым. Но конус точно стукнулся обо что-то, отскочил вверх, на миг застыл и опять опустился. Итак, потеряв прямолинейность полета, мишень начала непрерывно метаться. Я понял: пулей перебита одна из строп. В таких случаях очень мала вероятность попадания и летчик мог (согласно инструкции) не стрелять. Константин Дмитриевич, то ли израсходовав все патроны, то ли решив дальше не выполнять упражнение, сделал переворот и ушел на посадку.

В это время самолет-буксировщик, дойдя до границы зоны воздушных стрельб, начал разворот. Погасли лучи прожекторов. Огни на буксировщике растворились в звездном небе. Мишень исчезла, и я машинально чуть было вслед за Кочетковым тоже не ушел на посадку, но воздержался. «А почему бы не попробовать и по мечущемуся конусу, ведь в боях зачастую приходилось стрелять по маневрирующему самолету?» Мгновенно возникали в голове одна мысль за другой. Сейчас конус походил именно на такую цель. Случай редкий, и упускать его не хотелось.

Ищу самолет-буксировщик. Два огонька — красный и зеленый — двигаются среди беспорядочно мерцающих небесных светлячков. Нашел. Занимаю удобную позицию, жду, когда будет освещен конус, чтобы, не теряя времени, перейти в атаку.