JК
Наполеон и женщины :: Бретон Ги
Страница: 308 из 367Я отослала камердинера, вошла в спальню мужа и, глядя на его кровать, зарыдала при мысли о том, что человек, который мог бы мирно спать здесь, сейчас, может быть, умираетсовсем молодым из-за женщины, которой не дано было оценить ни его сердца, ни достоинства".
Страхи мадам Жюно не были рождены ее фантазией.
Напротив…
* * *
В пять часов утра, Лаура, распростертая на кровати, во власти глубокого отчаяния, услышала какой-то звук. Она подняла голову и увидела посреди комнаты своего мужа — он бесшумно поднялся по потайной лестнице. Увидев его, пишет она, я была так счастлива, что не сделала ему ни единого упрека. Я бросилась ему на шею и, обвив его руками, целовала его щеки.
Он прижал меня к себе, наши рты соприкоснулись. Его страстный поцелуй вдруг напомнил мне о моих страданиях. И теперь он хотел… Ах, боже мой! Как порывисто я отскочила от него… Он не питался меня удерживать.
— Почему Вы не спите так поздно? — нежно спросил он меня. — Это неблагоразумно.
Он покраснел и положил руку мне под сердце, чтобы почувствовать движение своего ребенка; бедный крошка, показалось мне, с радостью узнал отцовскую руку.
— Лаура, — грустно сказал он мне, — ты заслуживаешь лучшей участи.
Я положила ему голову на грудь и плакала уже не так горько.
Жюно заметил, что положение улучшилось, и решил закрепить свои позиции. Взгляд его стал даже несколько игривым, и он попросил:
— Лаура, докажи мне, что ты меня прощаешь!
— Я хотела бы…
Тогда он снова попытался подвести жену к постели.
Страхи мадам Жюно не были рождены ее фантазией.
Напротив…
* * *
В пять часов утра, Лаура, распростертая на кровати, во власти глубокого отчаяния, услышала какой-то звук. Она подняла голову и увидела посреди комнаты своего мужа — он бесшумно поднялся по потайной лестнице. Увидев его, пишет она, я была так счастлива, что не сделала ему ни единого упрека. Я бросилась ему на шею и, обвив его руками, целовала его щеки.
Он прижал меня к себе, наши рты соприкоснулись. Его страстный поцелуй вдруг напомнил мне о моих страданиях. И теперь он хотел… Ах, боже мой! Как порывисто я отскочила от него… Он не питался меня удерживать.
— Почему Вы не спите так поздно? — нежно спросил он меня. — Это неблагоразумно.
Он покраснел и положил руку мне под сердце, чтобы почувствовать движение своего ребенка; бедный крошка, показалось мне, с радостью узнал отцовскую руку.
— Лаура, — грустно сказал он мне, — ты заслуживаешь лучшей участи.
Я положила ему голову на грудь и плакала уже не так горько.
Жюно заметил, что положение улучшилось, и решил закрепить свои позиции. Взгляд его стал даже несколько игривым, и он попросил:
— Лаура, докажи мне, что ты меня прощаешь!
— Я хотела бы…
Тогда он снова попытался подвести жену к постели.