Огнем и мечом   ::   Сенкевич Генрик

При свете огня, пылавшего на берегу, вода в реке кроваво поблескивала и, казалось, с неимоверной стремительностью уносилась куда-то в неведомую тьму.

- Ну, счастливого пути! - сказал хорунжий, сердечно пожимая руку молодому человеку. - Держи, ваша милость, ухо востро.

- Уж постараюсь. Даст бог, скоро свидимся.

- Теперь, наверное, в Лубнах или в княжеском войске.

- Значит, ты, ваша милость, окончательно к князю собрался?

- А что ж? Война так война!

- Оставайся же в добром здравии, сударь хорунжий.

- Храни тебя бог!

- Vive valeque!* - кричал Заглоба. - А ежели вода аж до Стамбула тебя, сударь, донесет, кланяйся султану. А нет - так черт с ним!.. Ох и отменный был медок!.. Брр! А тут не тепло!

_______________

* Живи и будь здрав! (лат.).

- До свиданьица!

- До скорого!

- Помогай вам бог!

Заскрипели весла, плеснули водой, и байдаки отплыли. Огонь на берегу стал быстро удаляться. Долго еще видел Скшетуский внушительную фигуру хорунжего, освещенную пламенем костра, и необъяснимая печаль стеснила внезапно грудь его.

Несет челны вода, несет, да только уносит от благожелательных сердец, от любимой и от родных сторон, уносит неумолимо, как судьба, в стороны дикие, во тьму...

Из тясминова устья выплыли на Днепр.

Ветер свистел, весла издавали однообразный и печальный звук. Весельщики затянули песню:

Гей, то не пили пилили,

Не тумани уставали.

Скшетуский закутался в бурку и улегся на постелю, устроенную для него солдатами.