Потоп (Книга II, Трилогия - 2)   ::   Сенкевич Генрик

- Враг или свой?

- Свой, но враг, и я еще с ним поквитаюсь; но покуда мы с ним не квиты, не годитсямне толковать об этом.

- Так ты лют?

- Не лют я вовсе, государь, ведь вот на голове у меня побольше дыра от сабли, чуть душа из меня вон через нее не вышла; но полоснул меня человек достойный, и не держу я на него обиды.

С этими словами Кмициц снял шапку и показал королю глубокий рубец с заметными беловатыми краями.

- Не стыжусь я этой раны, - сказал он, - потому рубака меня полоснул, что другого такого не сыщешь во всей Речи Посполитой.

- Что же это за рубака такой?

- Пан Володыёвский.

- Господи, да ведь я же его знаю! Он под Збаражем чудеса творил. А потом я был на свадьбе его товарища, Скшетуского, что первый привез мне вести из Збаража. Славные это рыцари. С ними еще один был, так того все войско славило как величайшего из рыцарей. Толстый такой шляхтич, а уж шутник, мы на свадьбе прямо катались со смеху.

- Это пан Заглоба, - сказал Кмициц. - Помню! Он не только храбрец, но и на уловки куда как хитер.

- Что они теперь поделывают, не знаешь?

- Володыёвский у князя виленского воеводы над драгунами начальствовал.

Король нахмурился

- И вместе с князем воеводой служит теперь шведам?

- Он? Шведам? У пана Сапеги он. Я сам видел, как после измены князя воеводы он бросил к его ногам булаву.

- О, доблестный это воитель! - воскликнул король. - От пана Сапеги были у нас вести из Тыкоцина, он осадил там князя воеводу.