Потоп (Книга II, Трилогия - 2)   ::   Сенкевич Генрик

- Когда бы не привык я к тому, что устами твоими, милостивая королева, сама мудрость глаголет, - произнес примас, - я бы удивился проницательности сих слов, достойных самого искушенного державного мужа.

- "...curasque gerens, animosque viriles..."* - прервал его вполголоса ксендз Выджга.

_______________

* "...обремененная заботами и наделенная мужеством, что под стать мужу" (лат. - Вергилий).

Воодушевленная этими словами, королева поднялась с кресла и такую сказала речь:

- Не биржанские Радзивиллы смущают меня, ибо еретики они и легко могли внять нашептаньям врага рода человеческого, и не письмо князя Богуслава, что преследует, быть может, корыстные цели. Больше всего терзают мою душу горькие слова короля, господина моего и супруга, о нашем народе. Кто же пощадит его, коли собственный король его осуждает? А меж тем озираю я свет и тщетно себя вопрошаю, где сыщешь другой народ, в коем издревле пребывала бы в чистоте и умножалась слава господня? Тщетно гляжу я, где другой народ, в коем обитала бы такая простота души, где держава, в коей никто и не слыхивал бы о кощунствах столь сатанинских, злодействах столь жестоких и злобе столь непримиримой, коими полны иноземные хроники. Пусть же укажут мне люди, сведущие в истории, другое такое королевство, где бы все короли почили в мире своею смертью. Нет здесь ни ножей, ни отравного зелья, нет протекторов, как у английцев. {Прим. стр.76} Правда, государь мой, тяжко провинился этот народ, согрешил по причине легкомыслия и своеволия.