Разгневанные почтальоны   ::   Мерфи Уоррен

— Убирайся прочь, сионистское отродье! — сказали ему.

— Я не еврей, я Абу Гамалин, Внушающий Страх.

— Ты лжешь!

— Это правда — клянусь бородой пророка!

— В таком случае назови свою подпольную кличку.

— Повторяю еще раз: я — Абу Гамалин.

— В моем списке нет такого имени, еврей.

— Я не еврей. Иногда меня называют Аль-Махур.

— Нет здесь никакого Аль-Махура. Может быть, ты пытаешься проникнуть в какую-то другую мечеть, еврейская собака?

— В последний раз тебе говорю — я пришел сюда по вызову.

— А я тебе в последний раз повторяю — назови свою кличку, если таковая существует.

Оскорбленный до глубины души, Юсеф Гамаль уже собрался повернуться и уйти, но он слишком долго «спал». И больше «спать» не желал. Ему хотелось вновь почувствовать себя молодым, ощутить в руках тяжесть автомата Калашникова и вдохнуть запах крови неверных.

Поэтому Юсеф топтался на крыльце мечети Абу аль-Кальбина и мучительно вспоминал свою кличку. Впервые ее услышав, он так и зашелся от гнева. Причем был настолько оскорблен, что прозвище напрочь вылетело из памяти. Теперь же Юсеф молил Аллаха, чтобы Всемилостивейший помог ему вспомнить те отвратительные слова.

И Аллах откликнулся на его мольбу.

— Я вспомнил! — перед закрытой дверью выкрикнул Гамаль. — Вспомнил! Меня зовут Юсеф-еврей! Ты слышишь? Юсеф-еврей! Открывай!

— Ты признаешь, что ты еврей?

— Нет, просто так меня зовут. Кличка такая.

— В священный храм Аллаха евреям входа нет.