Семнадцатый самозванец   ::   Балязин Вольдемар

Коротая в дороге время, читал Унковский данный ему государем наказ: "А будет гетман или атаманы, или пристав, или хто в дороге учнет ево, Василья, спрашивать о летах и о возрасте великого государя царя и великого князя Алексея Михайловича всея Русии, и Василью говорити: "Великий государь наш царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Руссии самодержец, его царское величество, ныне в совершенном возрасте и в летах. А дородством и разумом и красотою лица и милосердным нравом и всеми благими годностьми всемогущий бог украсил его, хвалам достойного, паче всех людей. И никто же, видя его царское пресветлое лице опечален отходит. Также и наукам премудрым философским многим и храброму ученью навычен, и к воинскому ратному рыцерскому строю хотение держит большое; и по тому его государскому бодроопасному разуму и храбрству и милосердному нраву - достоен он содержали и иные многие власти и государства".

Пропустив неважное, читал Унковский далее: "И будучи у гетмана говорити тебе, Василью, о воре, о русском человеке, который был у него, гетмана, а ныне живет в Лубнах, во Мгарском монастыре. А назад едучи от гетмана валено заехати в Лубны и с ним видетца. и доставать тебе, Василъю, того вора со всем замышленном".

"Да, - подумал Унковский, - поди, достань, когда Пушкины и те с пустыми руками возвернулись. Видать не лыком шит подьячиш-ка, когда столь народу вкруг себя вертит да никому в лапы не дается".

* * *

Адам Григорьевич Кисель - сколько себя помнил - твердо соблюдал жизненное правило: из всякого лиха, - если хорошо подумать, можно извлечь выгоду. Потому и появление князя Шуйского решил Кисель обратить себе на пользу.